В период с 23.03.1942 по 08.04.1942 подводная лодка Северного флота "Щ-421" (командир – капитан-лейтенант Ф.А. Видяев {1}, обеспечивающий – капитан 2 ранга И.А. Колышкин), патрулируя позицию № 3, маневрировала на подходах к Порсангер- и Лаксе-фьордам. Ежедневно лодка отходила от берега на 20-30 миль для зарядки аккумуляторной батареи. О нахождении в том районе минных заграждений противника Видяеву известно не было, и он совершенно не считался с возможной минной опасностью {2}. Как теперь установлено, это привело к тому, что лодка 30 раз пересекала опасную зону, из них в 17 случаях она прошла в широком проходе между минными заграждениями, а в остальных 13 – через минные заграждения. Каждый раз линии минных заграждений пересекались на опасной глубине погружения 15 метров и под углами встречи 25-90°. В этих условиях теоретически достаточно было иметь 10-11 пересечений линий мин, чтобы произошел подрыв, но "Щ-421" подорвалась на тринадцатый раз…

Между тем, командованию Северным флотом было известно, что еще 18.03.1942 подводная лодка "К-3", патрулировавшая эту позицию до "щуки", получила повреждения от взрыва в тот момент, когда субмарина шла на глубине 63 метра. И хотя командир лодки посчитал, что взорвалась глубинная бомба, после прихода "катюши" в базу все стало на свои места: в тумбе командирского перископа был найден фрагмент фланца противолодочной мины UMB. Вполне возможно, что своевремен­но переданная информация о появлении мин смогла бы спасти "Щ-421".

Утром 08.04.1942 лодка погрузилась и малым ходом направилась к Лаксе-фьорду, где и маневрировала на перископной глубине в течение дня в поисках кораблей противника. Состояние моря 2 балла, видимость переменная из-за частых снежных зарядов. В 18.05 в связи с плохой видимостью (2-3 кабельтова) Видяев решил отойти мористее и одновременно приступить к доливке аккумуляторной батареи и чистке гирокомпаса. После поддифферентовки, произведенной на экономическом ходу, в 18.50 подводная лодка легла на курс отхода от берега; она хорошо держала заданную глубину при дифференте 0°.

В 20.58, когда доливку аккумуляторов уже закончили, но вторую группу еще не успели полностью закрыть, под кормой произошел, по словам командира, "огромной силы взрыв". В этот момент лодка шла на глубине 15 метров курсом 20°, находясь по счислению в точке 71°06,8' с.ш. / 26°53,0' в.д. В момент взрыва Видяев находился в каюте, Колышкин грелся в 6-м электромоторном отсеке, вахтенным командиром был помощник командира лодки А.М. Каутский. Несмотря на отсутствие перед взрывом каких-либо признаков касания минрепа, не было сомнения, что "Щ-421" подорвалась на мине (мина принадлежала к германскому заграждению "Ursula-B"). Центр взрыва находился примерно в 3 метрах выше кормовой оконечности, и, хотя вес взрывчатого вещества мины UMB составлял всего 40 килограмм, этого оказалось достаточно, чтобы нанести лодке тяжелейшие повреждения.

Сразу же после взрыва лодка получила дифферент на нос до 30-40° и стала увеличивать глубину погружения. В кормовых отсеках погас свет. Койки, ящики, патроны регенерации вместе с людьми полетели к носовым переборкам отсеков. Некоторые члены экипажа, находившиеся в 6-м отсеке, оказались в 5-м. Через несколько секунд дифферент резко перешел на корму. К этому времени личный состав уже находился на своих местах по аварийному расписанию, командир БЧ-5 инженер-капитан-лейтенант А.Л. Славинский и старшина группы трюмных Н. Васильев продували главный балласт воздухом высокого давления. В 7-й отсек стала поступать вода через подорванную заднюю крышку торпедного аппарата № 5, а также через трещины в прочном корпусе в кормовой части отсека и в переборке кормовой дифферентной цистерны. Несмотря на работу турбонасоса, уровень воды повышался. Личный состав 7-го отсека (командир отсека – старшина 1-й статьи К.Н. Дряпиков, краснофлотцы А.П. Новиков, И.А. Жаворонков, В.С. Качура, П.Н. Сизмин, П.И. Февралев, Ожогин {3}), разобрав ручные фонари и используя аварийный инструмент и материалы, самоотверженно боролся с поступавшей водой. Переборочную дверь задраили и 7-й отсек изолировали от 6-го, было создано противодавление, питание отсека электроэнергией отключили. Теперь только спасение всего корабля сохраняло личному составу аварийного отсека единственный шанс остаться в живых.

Вскоре лодка всплыла в надводное положение. Открыв рубочный люк, командир вышел на мостик. Видимость была плохая – нашел снежный заряд. Осмотревшись, Видяев обнаружил, что ограждение мостика совершенно разрушено, кормовая палуба в районе балластной цистерны № 6 гофрирована, а листы надстройки правого борта оторваны от прочного корпуса и изогнуты. В 21 час, ввиду того, что главный балласт оказался не полностью продутым, запустили на его продувание левый дизель. Но после 5 минут работы двигатель пришлось остановить, так как через поврежденные гидромуфты затопило трюм 5-го отсека, и вода попала в цистерну циркуляционного масла.

В 21.10 дали малый ход правым гребным электродвигателем, который начал работать с большой нагрузкой (брал 1200 А вместо 400 А). При этом наблюдалась сильная вибрация корпуса корабля. После пятиминутной работы нагрузка мгновенно упала, электродвигатель стал вращаться вхолостую, и его пришлось остановить; вероятнее всего, что конец гребного вала был перебит взрывом мины и потерян вместе с винтом.

Левая линия вала оказалась заклиненной, поэтому приступили к расхаживанию ее вручную. Подводная лодка продолжала оставаться без хода. Личный состав под руководством командира БЧ-5 занимался устранением повреждений, одновременно ведя борьбу с водой в 5-м и особенно в 7-м отсеках.

В 21.20 на основании докладов командиров отсеков и личного осмотра всей лодки командиром БЧ-5 выявили следующие основные повреждения:

- вертикальная трещина в прочной переборке кормовой дифферентной цистерны между торпедными аппаратами длиной около 1,5 метров, переборка вогнута внутрь отсека;

- в трюме 7-го отсека между 71-м и 72-м шпангоутами по левому борту трещина в прочном корпусе длиной до 500 миллиметров;

- баллоны воздуха высокого давления 4-й группы сдвинуты с мест крепления;

- фундамент исполнительного электродвигателя вертикального руля деформирован; перекладка руля в электрическую невозможна;

- кремальера задней крышки торпедного аппарата № 5 сдвинута и ослаблена, уплотнительная резина вывернута, а сама крышка отошла от комингса аппарата, образовав щель;

- ограждение командирского мостика разрушено; дверь вышиблена, стекла разбиты, палуба мостика вспучена и местами разорвана;

- барбеты кормового орудия полуоткрыты и согнуты;

- кормовая надстройка и проницаемая оконечность разрушены;

- верхняя крышка входного люка 7-го отсека сорвана с кремальеры и перекошена;

- привод вертикального руля в надстройке погнут;

- обшивка балластных цистерн № 4 и № 5 с правого борта ниже ватерлинии разрушена, а захлопки кингстонов цистерн, по-видимому, оторваны;

- крышка верхнего рубочного люка смещена и неплотно садится на комингс;

- обе линии гребных валов выведены из строя;

- большинство ламп нормального и боевого освещения,  плафонов и стеклянных колпаков (в кормовых отсеках все) разбито; шунтовые реостаты обоих компрессоров воздуха высокого давления выведены из строя (обрывы в сопротивлениях); электродвигатели работали вразнос;

- электродвигатель кормовых горизонтальных рулей смещен с фундамента; рули не перекладывались ни в электрическую, ни вручную;

все слаботочные приборы (машинный телеграф, прибор управления торпедной стрельбой, электроуказатели рулей и т.д.) и аппаратура эхолота выведены из строя;

- у гирокомпаса из ртутных сосудов вылилась ртуть, а магнитные компасы перевернулись;

- в центральном посту сдвинут с места и серьезно поврежден радиопередатчик.

В ходе непрерывной борьбы за живучесть корабля только к 22 часам удалось расходить левую линию вала, но пущенный гребной электродвигатель работал вхолостую. Видимо, конец гребного вала перебит и потерян вместе с винтом. Таким образом, подводная лодка продолжала оставаться без хода и была лишена возможности погружаться.

К этому времени освещение отсеков практически полностью восстановили. В результате успешной борьбы уровень воды в 7-м отсеке стал заметно понижаться. Турбонасос продолжал непрерывно работать на осушение, а вот кормовая трюмная помпа оказалась затоплена и поэтому не могла быть использована. Трюм 5-го отсека осушался ведрами: их поднимали на мостик и воду выливали за борт. Личный состав продолжал заниматься устранением, в первую очередь, тех повреждений механизмов и систем, которые были необходимы для зарядки аккумуляторной батареи и пополнения запаса воздуха высокого давления.

В 23 часа решили приступить к осмотру гребных винтов и подводной части кормовой оконечности корпуса подлодки. В течение часа под руководством командира БЧ-5 производился спуск под воду наиболее подготовленных легководолазов, снабженных приборами ИСА-М, специальными грузами и одетых в утепленные комбинезоны. Но все попытки заканчивались неудачно, так как из-за большой зыби людей выбрасывало на поверхность вверх ногами.

В 23.20 усилиями радиста Е. Рыбина и гидроакустика Н. Свиньина радиопередатчик был исправлен. Окончательно убедившись в невозможности дать ход, Колышкин донес по радио командующему Северным флотом: "Подорвался на мине, хода не имею, погружаться не могу. Место: 71°06' с.ш. / 26°50' в.д. Жду срочной помощи". Произведенные штурманом Маринкиным наблюдения показали, что подводную лодку дрейфовало со скоростью 1,5 узла в направлении мыса Нордкап, где находился германский наблюдательный пост.

В сложившейся обстановке было необходимо до наступления рассвета, примерно к 3 часам, как можно дальше отойти от побережья. Для этого по предложению Колышкина в 01.05 09.04.1942 из имевшихся на лодке брезентов (чехлов от дизелей) соорудили два паруса, которые подняли на перископах, и "Щ-421" начала медленно двигаться под парусами в северо-западном направлении. Управление производилось по рубочному магнитному компасу, который оказался наименее пострадавшим. Курс лодки менялся в пределах до 30°.

В 01.40 после осушения трюма 5-го отсека и замены масла в циркуляционной цистерне сделали еще одну попытку дать ход подводной лодке; оба дизеля поочередно пускались на винт. Но двигатели работали вхолостую, и лодка по-прежнему оставалась без хода. Тогда приступили к зарядке аккумуляторной батареи. Одновременно производилось пополнение запаса воздуха высокого давления. На самом деле во всем этом не было большого смысла, но Видяев в сложившихся условиях считал полезным занять людей дополнительными работами.

В 03.30 на "Щ-421" приняли радиограмму командующего флотом о выходе к ней на помощь подводной лодки "К-22". Кроме того, из Полярного вышли 2 эскадренных миноносца и подводная лодка "К-2", также имевшие задачу оказать помощь "щуке".

К 4 часам заделали щель в торпедном аппарате № 5, в результате чего поступление воды резко сократилось, и вскоре 7-й отсек почти полностью осушили. При заделке щели в аппарате и трещин в прочном корпусе, помимо аварийных материалов, использовали верхнюю одежду личного состава, а также валенки.

В 04.40 получили вторую радиограмму от командующего флотом: "Подводной лодке "К-22" приказано следовать с позиции № 4 к вам на помощь. В случае невозможности спасти лодку спасите людей, лодку уничтожить".

В 5 часов в связи с улучшением видимости (открылся мыс Нордкап и мыс Хельнес) и ослаблением ветра паруса убрали. К этому времени под парусами было пройдено 9 миль. Для уменьшения поступления воды в 7-й отсек "Щ-421" придали небольшой дифферент на нос. Крен лодки, доходивший до 20° на левый борт, периодически выравнивался продуванием цистерн главного балласта этого же борта. В половине седьмого пошел снег, и паруса вновь подняли, однако работали они слабо, так как юго-восточный ветер не превышал 2 баллов. Несмотря на это, подводная лодка все же продолжала очень медленно двигаться в северо-западном направлении, находясь под угрозой дрейфа внутрь Порсангер-фьорда.

В 09.30 видимость резко улучшилась, открылся берег, расстояние до которого не превышало 8 миль. Поэтому для обеспечения скрытности пришлось снова убрать паруса и перевести подводную лодку в позиционное положение. Был заполнен главный балласт; лодка продолжала оставаться в надводном положении под средней цистерной. К этому времени удалось закончить зарядку аккумуляторной батареи и пополнить запас воздуха высокого давления. Личный состав занял места по готовности № 1. На случай встречи с противником все секретные документы собрали в сейф и приготовили к уничтожению. Одновременно Видяев приказал своему помощнику в случае попытки противником захватить корабль взорвать артиллерийский погреб, а командиру БЧ-2-3 лейтенанту И.С. Дыбе подготовить к взрыву одну из носовых торпед. Кроме того, в этот момент предполагалось заполнить среднюю цистерну при открытых рубочных люках. Радист получил указание по приказу командира передать по радио: "Погибаю, но не сдаюсь".

В 09.50 Колышкин дал радиограмму командующему Северным флотом: "Нахожусь – траверз Нордкап к осту, расстояние 7-8 миль, несет к Нордкапу". В это время в район, указанный в первой радиограмме, прибыла "К-22", но из-за плохой видимости и дрейфа поврежденной лодки поиск "Щ-421" продолжался больше часа.

В 10.50 вахтенный командир "щуки" старший лейтенант Маринкин на курсовом угле 30° левого борта на расстоянии около 30 кабельтовых обнаружил темную точку (северная часть горизонта, в отличие от южной, находилась в снежном заряде). Сыграли артиллерийскую тревогу, но через 2 минуты опознали подводную лодку "К-22". На "Щ-421" начали продувать главный балласт и готовиться к буксировке. В 11.40 приняли буксирные концы, но из-за сильной зыби (волнение было 5-6 баллов) они лопались, а на "К-22" вырвало все кнехты. Тогда решили буксировать лодку лагом, борт о борт, что также не удалось. Наконец на "Щ-421" стали травить якорь-цепь для использования ее в качестве буксира, но в этот момент (в 13.20) показался самолет противника, а в Лаксе-фьорде обнаружили военный корабль. Самолет долетел до мыса Хельнес, затем повернул на обратный курс и вскоре скрылся. Авиация была вызвана германским береговым постом, который наблюдал обе лодки примерно с 12 часов.

В сложившейся обстановке каждая минута промедления могла иметь роковые последствия. Учитывая все это, приняли решение личный состав "Щ-421" срочно эвакуировать на "К-22", после чего аварийную подлодку потопить торпедой.

В 13.34 над мысом Хельнес на высоте порядка 400 метров вновь появился самолет противника. Вскоре он приблизился к лодкам и стал пускать сигнальные ракеты. В это время происходила эвакуация личного состава. На "К-22" отвалили носовые горизонтальные рули, на которые вначале перебросили сейф с секретными документами, а затем перебрался весь экипаж "Щ-421" в количестве 43 человек. Прежде чем командир покинул лодку, над ее ходовой рубкой подняли кормовой флаг. К этому времени крен лодки дошел до 30° на левый борт. Вся эвакуация заняла 6 минут.

В 13.43 "К-22" с дистанции около 3 кабельтовых произвела выстрел из кормового торпедного аппарата № 7. Вскоре послышался сильный взрыв, поднялся высокий столб воды, и через 7 секунд "Щ-421" исчезла под водой в точке 71°12' с.ш. / 26°22' в.д. Личный состав "щуки" стоял на верхней палубе "К-22" с обнаженными головами, многие плакали.

"Щ-421" под парусом

(картина П.П. Павлинова, 1945, Википедия)

Схема маневрирования "Щ-421" 08-09.04.1942 [2, с.76]

Примечания:

{1} В [1, с.460-464] фамилия командира "Щ-421" ошибочно указывается как "Ведяев".

{2} Германский минный заградитель "Ulm" скрытно выставил в северной части Порсангер-фьорда 16.03.1942 заграждение "Ursula-A" (295 противолодочных якорных контактных мин UMB с противотральной трубкой/механической антенной KA) и 17.03.1942 заграждение "Ursula-B" (225 аналогичных мин) [2, с.92].

По другим данным считается, что заграждения были выставлены еще в начале 02.1942 [4, с.150].

{3} В источниках есть расхождения по количеству и поименному списку личного состава 7-го отсека, вынесших на себе основную тяжесть борьбы за живучесть лодки.

В [5, с.18] упоминается 7 человек: командир 7-го отсека старшина 1-й статьи Константин Дряпиков, краснофлотцы Новиков, Жаворонков, Качура, Февралев, Ожогин и Сизмин.

Колышкин [6, с.136] называет 6 человек: командир отсека старшина группы торпедистов Дряпиков, краснофлотцы Новиков, Жаворонков, Качура, Февралев и Митин.

Согласно [7] в 7-м отсеке было 6 человек: старшина 1-й статьи К. Дряпиков, старшины 2-й статьи А. Новиков и П. Февралев, краснофлотцы В. Качура, Н. Митин, И. Жаворонков.

В [8, с.109] также считается, что подводников было шестеро: старшина 1-й статьи К.Н. Дряпиков, краснофлотцы А.П. Новиков, И.А. Жаворонков, В.С. Качура, П.Н. Сизмин и П.И. Февралев.

Использованные источники:

[1] Платонов А.В. – Энциклопедия советских подводных лодок. 1941-1945. – М.: ООО "Издательство АСТ"; СПб.: ООО "Издательство "Полигон", 2004. – 592 с.: ил.

[2] Морозов М.Э. – Подводные лодки ВМФ СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Летопись боевых походов. Часть 3. Северный флот. – М.: изд. "Стратегия КМ", 2005. – 96 с.: ил.

[3] Кулагин К.Л., Морозов М.Э. – Подводные лодки типа "Щ" (X и X-бис серии). – Морская коллекция 4(46)-2002.

[4] Морозов М.Э., Кулагин К.Л. – "Щуки". Легенды Советского подводного флота – М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2008. – 176 с.: ил.

[5] Хаметов М.И. – В океанских глубинах. – М.: ДОСААФ, 1981. – 80 с.

[6] Колышкин И.А. – В глубинах полярных морей. – М.: Воениздат, 1964. – 328 с.

[7] Хорьков Г.И. – Морские были. – М.: ДОСААФ, 1988. – 126 с.

[8] Виноградов Н.И. – Подводный фронт. – М.: Воениздат, 1989. – 318 с. 6 л. ил. – (Военные мемуары).

Дата последнего изменения: 20.04.2008.